Осень
Нельзя, чужое
Собрался на гулянку... Жду трамвайчик…
Темно, на остановке ни души...
Гляжу, старушка, божий одуванчик,
По урнам жестебанку ворошит,
Из тех, кто получил от государства
Награду, «соразмерную» труду:
Поешь – не хватит денег на лекарства,
Лекарства купишь – нету на еду.
А рядом, у ларька, к стене торцами,
Собой вполне добротные на вид
Три ящика стояли с огурцами.
В округе – никого, ларёк закрыт.
«Бабуля, видно, с бабками не густо?
Возьми чуток - халява, все дела»… Читать далее →

Темно, на остановке ни души...
Гляжу, старушка, божий одуванчик,
По урнам жестебанку ворошит,
Из тех, кто получил от государства
Награду, «соразмерную» труду:
Поешь – не хватит денег на лекарства,
Лекарства купишь – нету на еду.
А рядом, у ларька, к стене торцами,
Собой вполне добротные на вид
Три ящика стояли с огурцами.
В округе – никого, ларёк закрыт.
«Бабуля, видно, с бабками не густо?
Возьми чуток - халява, все дела»… Читать далее →
Старик и птицы
Дедок дремучий, плохонько одетый,
С ладоней кормит суматошных птиц.
На тротуаре, солнышке пригретом,
Стоит он, полон доброты и света,
Один среди сердитых, хмурых лиц.
Но как такому научиться? Где бы? -
Рад малости ничтожной, как дитя,
Он, слеповато щурясь, смотрит в небо
И просто кормит птах горбушкой хлеба
С обеих рук - играючи, шутя.
А мы несёмся в бешеном угаре.
Живём "назло судьбе" и "вопреки".
И, вроде, все мы люди – божьи твари… Читать далее →

С ладоней кормит суматошных птиц.
На тротуаре, солнышке пригретом,
Стоит он, полон доброты и света,
Один среди сердитых, хмурых лиц.
Но как такому научиться? Где бы? -
Рад малости ничтожной, как дитя,
Он, слеповато щурясь, смотрит в небо
И просто кормит птах горбушкой хлеба
С обеих рук - играючи, шутя.
А мы несёмся в бешеном угаре.
Живём "назло судьбе" и "вопреки".
И, вроде, все мы люди – божьи твари… Читать далее →
2 фотографии